Иллюзия стабильности, или От истерики к разумному балансу

Для молодого российского арт-рынка этот кризис первый.
Фото Reuters

Рост мирового арт-рынка традиционно отсчитывается от кризиса 1990–1991 года, когда японские коллекционеры, впервые появившиеся на рынке, стали скупать импрессионистов и постимпрессионистов, поднимая цены до безумия. Когда эйфория закончилась и эта категория покупателей схлынула так же внезапно, как появилась, разразился кризис. Зато после него кривая арт-рынка шла только вверх. Рост же продаж русского искусства берет начало с финансового кризиса 1998 года. За эти несколько лет на арт-рынке появилось столько нефтяных русских денег, что финансовые чудачества русских покупателей успели обрасти легендами.

И вот – новый кризис. И смелые надежды, что заокеанская напасть нас уж точно не коснется. Хотя на самом деле для молодого российского арт-рынка этот кризис первый, а значит, ожидать можно чего угодно. В этом смысле главным показателем состояния дел должна была стать Неделя русских торгов в Лондоне, результаты которой подвели аукционные дома.

На первый взгляд исходя из официальных цифр все выглядит не так уж и страшно. Так, Sotheby’s объявил о девяти ценовых рекордах, пяти лотах, проданных дороже миллиона фунтов и 136 млн. фунтов по итогам русских торгов за год. Последняя цифра шокирует – для сравнения: за 2005 год Sotheby’s продал русского искусства на сумму 56 млн. фунтов, в 2006-м – 82 млн. фунтов, в 2007 году – на 89 млн. фунтов (не включая громкую продажу коллекции Ростроповича–Вишневской). Вот в условиях кризиса Sotheby’s решил схитрить: в итоговые результаты за год включили продажи русских произведений на торгах импрессионистов и модернистов, в том числе полотно Каземира Малевича, а это уже 60 млн. долл. Такое может случиться, пожалуй, только с русским искусством – никому не придет в голову вычленять французов или немцев из результатов торгов импрессионистов.

Сами же ноябрьские русские торги принесли Sotheby’s только 25 млн. фунтов, что близко к результатам 2005 и 2006 годов (около 22 млн. фунтов за каждый год). Год назад эта же сумма равнялась почти 39 млн. фунтов. Результаты Christie’s еще более скромны и также находятся на уровне 2006 года – 13,7 млн. фунтов за ноябрьскую неделю и 37,5 млн. фунтов по результатам года. По подсчетам ARTinvestment.ru, по результатам всех торгов Русской недели было продано около 43% выставленных лотов на общую сумму 44 млн. фунтов.

Эта иллюзия стабильности обеспечила на торгах вполне здоровую психологическую атмосферу, что для арт-рынка почти так же важно, как и финансовые показатели. Вещи действительно покупались, но при сильном снижении цен. Что и является главным симптомом кризиса. Никто больше не готов платить не оправданно большие деньги даже за очень хорошие работы, не говоря уж о средних и дешевых вещах, на которых спроса на торгах вообще не было.

Очевидно, что такая ситуация на рынке вынудит в дальнейшем аукционные дома укрощать аппетиты продавцов и снижать эстимейты. О том, что это будет происходить, впервые официально заявил глава русского отдела Christie’s Алексис Тизенгаузен агентству Bloomberg – раньше аукционные дома от подобных комментариев воздерживались.

Несмотря на то что даже дорогие произведения сейчас сильно падают в цене, искусство, по мнению специалистов, остается хорошей инвестицией, с той лишь оговоркой, что инвестиция эта долгосрочная – кризис когда-нибудь минует и цены на искусство неизбежно начнут расти. А сейчас как раз подходящий момент для того, чтобы купить качественные работы важнейших авторов по скромным ценам. Недаром на торгах дилеры приобретали для своих клиентов Ларионова, Гончарову, Рериха – все то, что в любом случае будет востребовано. Кроме того, продавцы уже после торгов соглашались на уступки и работы продавались через частные сделки.

В целом можно смело говорить о том, что падения русского арт-рынка не произошло, испытания он выдержал. Стал более вдумчивым и избирательным, перестал сорить деньгами, наконец начал нащупывать разумный баланс между ценами и реальной исторической и эстетической значимостью выставленных на продажу работ. То есть тенденции все-таки положительные.