Гернот Эрлер В понедельник 29 сентября 2003 г. конференц-зал шикарного отеля "Адлон" в Берлине был переполнен. Бывший министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер представил гостя из России, о котором собравшиеся имели весьма смутное представление: самого богатого человека России Михаила Ходорковского. К микрофону подошел почти хрупкий, производящий впечатление стеснительного человека мужчина с удивительно тихим голосом. О нефтяном бизнесе он ничего не рассказывал. Не удалось извлечь из него и каких-либо замечаний политического характера. В течение получаса он рассказывал о своем фонде "Открытая Россия", о значении образования и новых средств информации и о том, почему он считает, что формирование гражданского общества в России важно и достойно поддержки.
Та же худощавость, тот же тихий голос
Аудитория вежливо аплодировала. Многие, наверное, подумали: как мог такой воспитанный, задумчивый человек столь быстро подняться на Олимп безжалостного нефтяного бизнеса? Ведь там нужны другие качества: умение пробиваться, затаптывая других. Или все это было только удачное шоу, умелое скромное выступление человека, который может вести себя и совершенно иначе? Некоторые невольно проводили сравнение: ведь это та же внешняя худощавость, скромное поведение, сознательно тихий голос, которые мы знаем по еще одному могущественному человеку из Москвы!
25 октября один скромный человек дал арестовать другого скромного человека и прописал ему "Матросскую Тишину". Сообщение об аресте Ходорковского нигде в мире не прошло незамеченным. Реакция правительства Германии была относительно сдержанной - оно заявило о том, что "внимательно следит за происходящим". На языке дипломатов это означает: нам тут некоторые вещи непонятны, просим срочного разъяснения.
Но такого разъяснения, по крайней мере удовлетворительного, пока не последовало. И поэтому случилось то, что всегда случается в таких ситуациях. "Дело ЮКОСа" удивительным образом дает пищу для коллективного воображения, это настоящий рождественский подарок для СМИ, всегда находящихся в поисках повышающего тираж и рейтинг сюжета: самый могущественный человек России против самого богатого человека России. Да, Ходорковский нефтяной магнат, но все-таки он и фондоучредитель и благотворитель, кроме того, его компания в 2002 г. отчислила в российскую казну в виде налогов 4,5 млрд. долларов США, но вместе с тем сам он недоплатил столько налогов, что должен променять свою хорошую жизнь на хлеб и воду.
Словом, Россия такой занимательный сюжет предоставила. Почти ежедневно дело чем-то дополнялось, чтобы сюжет не иссяк. Министр внутренних дел Борис Грызлов якобы громко настаивал на том, чтобы российские минеральные ресурсы принадлежали народу России. Когда идет предвыборная кампания, всюду происходят самые невероятные вещи. Но тут невольно думаешь, что читаешь не тот сценарий. Грызлов же лидер "Единой России", партии президента-реформатора Путина. Ведь минеральные ресурсы были уже в руках народа России больше 70 лет. Если это было бы требованием Геннадия Зюганова - ладно, но Грызлова?
Что ни новость - то вопрос
И тут президент еще нарушает баланс власти, в течение четырех лет обеспечивавший в России довольно-таки стабильные политические рамки. Вместо Александра Волошина он назначает Дмитрия Медведева главой кремлевской администрации. Всюду звучат одни и те же комментарии: "наступил запоздалый конец эпохи Ельцина, "семья" должна уйти, силовики трубят наступление. Они "голодны", им ничего не досталось от дикой приватизации 90-х годов". Возникает вопрос, неужели они теперь хотят наверстать упущенное?
Как бы то ни было, любая новость из России вызывает на Западе новые вопросы. Здесь вдруг вспоминают документ "Совета по национальной стратегии" от 27 марта с.г. под грозным названием "Россия на пороге олигархического переворота". Мне в голову не пришла бы мысль о том, что Россия сегодня напоминает Венецианскую республику 1797 года, рухнувшую под ударом войск Наполеона. Но я читаю: "Единственный шанс сохранения России как геополитической и этнокультурной сущности - отказ от олигархической модернизации".
Наблюдаем ли мы новый этап "диктатуры права", которая, по словам Владимира Путина, должна распространяться и на самого богатого человека страны, или же мы станем свидетелями предупреждающего удара против заговора олигархов?
Обозревателям в Германии и других странах, интересующимся Россией, не обязательно лишь самим проводить анализы ситуации. Они массовым потоком получают интерпретации из самой России. Глеб Павловский, который прежде не особенно отличался высказываниями против Кремля, говорит нам, что речь идет, ясно, о подготовке политического показательного процесса. По сравнению с этим сарказм Григория Явлинского ("от управляемой демократии Путина осталось только управление") звучит почти сдержанно. А Борис Немцов пишет в "НГ", что "победа силовиков, которые наплевали на экономические интересы страны, - это верный крен в сторону диктатуры".
Что-то рушится
Что-то здесь рушится. В Германии люди с большим доверием относятся к тому пути, по которому ныне идет Россия. У нас почитают Михаила Горбачева, потому что он осмелился начать перестройку и спустил с поводка ГДР. Ельцин был для нас героем, восставшим против путча в августе 1991 г., к тому же он по-человечески был близок нам как партнер по сауне Гельмута Коля.
Признаюсь, что порой в некоторых вещах царила путаница. Поэтому мы поняли, что России нужен Путин, привыкли к понятию "вертикаль власти" и все удивляемся тому, насколько искренне президент восхищается всем немецким. Да, мы говорим о Чечне на каждом мероприятии, посвященном России, и с нашими гостями из России (и не дай Бог хоть раз забыть об этом!), но делаем мы это неохотно. Мы предпочитаем говорить о наших хороших взаимоотношениях, об экспорте в Россию, выросшем в 2002 г. на 11%, о сказочно дорогих проектах стратегического сотрудничества и о взаимосвязях между нашими гражданскими обществами, ради чего федеральный канцлер и президент РФ создали специальный форум "Петербургский диалог".
Но что сейчас нам скажет российское гражданское общество? По "делу Ходорковского" существует заявление Всероссийской конференции гражданских организаций от 28 октября с.г. Для того чтобы разъяснить, что именно сейчас рушится, стоит процитировать относительно длинный пассаж из этого заявления: "Мы убеждены: Ходорковский арестован не за то, что когда-то он, как утверждает прокуратура, не платил налог и незаконно приобретал собственность. Он арестован за то, что начал честно платить налоги и объявил о размерах своей собственности. Но намерение вывести бизнес из тени представляет крайнюю опасность для тех, чье благополучие и власть жизненно зависят от доминирования в стране "теневой экономики". Мы убеждены: Ходорковский арестован не потому, что руководимая им компания якобы беззастенчиво эксплуатирует своих наемных работников и расхищает природные богатства России. Он арестован потому, что одним из первых вслух заговорил о социальной ответственности бизнеса и начал осуществлять масштабные инициативы в сфере образования и поддержку социальных проектов".
Эту трактовку нельзя просто так сбрасывать со счетов, потому что она объясняет гнев со стороны власти по отношению именно к этому олигарху. Может быть, это и заставило заместителя генпрокурора Владимира Колесникова заявить на днях о возможном содержании олигарха под стражей сроком до 12 месяцев или даже двух лет, одновременно сожалея о том, что вряд ли его можно будет приговорить к сроку, превышающему 10 лет ("Больше, к сожалению, дать не можем."). Это режет слух в такой стране, как Германия, где правовая система предписывает, что обвиняемый считается невиновным до того, пока его не приговорили.
Что-то рушится в нашем сознании и когда мы читаем, что Министерство сельского хозяйства Якутии обнаружило грубое нарушение правил кролиководства на фермерском хозяйстве принадлежащей ЮКОСу фирмы "Саханефтегаз" (прямо не верится: самцы и самки кроликов держатся втроем или вчетвером в одной клетке, что приводит к множеству случайных совокуплений!).
Ясно одно: неуплата налогов - это для России довольно слабое обвинение, потому что в экономической жизни такое правонарушение носит массовый характер как стратегия выживания. Представление о грозящем олигархическом перевороте ближе к действительности, поскольку Ходорковский открыто заявил о том, что он оказывает финансовую поддержку оппозиционным партиям.
Нарушение правил животноводства - это понятно каждому мужику, тут кипят народные страсти. Вопрос лишь в том, почему же Министерство сельского хозяйства далекой Якутии проверяет методы кролиководства на фермерском хозяйстве ЮКОСа в то самое время, когда в Москве главе ЮКОСа вменяют в вину неуплату налогов? Рушится присутствовавшая до сих пор уверенность в том, что Глеб Павловский не может быть прав со своим прогнозом относительно показательного процесса.
"Дело ЮКОСа" превращает все прежние уверенности в неуверенности. Возникает очень тревожный вопрос: куда же в конце концов идет эта Россия, которой мы хотим доверять, с которой мы хотим делать бизнес, вместе с которой мы хотим размышлять о том, какие именно усилия необходимо предпринять для создания лучшего мироустройства, и которой мы хотим задавать неприятные вопросы лишь тогда, когда нет другого выхода.
В настоящее время другого выхода нет.
Берлин
