Верните русскую литературу

С опаскою захожу я ныне в московские книжные магазины. Из них странным образом исчезает русская литература. Взамен появляется фантасмагорическая «российская». Что такое? Посмотришь на полки с надписью «российская литература», а там – старые знакомцы: Гоголь, Толстой, Пастернак…

В отчаянье хочется мне выбежать на середину книжного зала и завопить: «Дорогие мои, хор-р-р-ошие! Нет никакой российской литературы и быть не может! Ибо литература создается на языке, а российского языка пока не изобрели. Русский язык есть, российского – нет!» Этим литература отличается от российского изобразительного искусства, российской музыки, российской науки, российского спорта…

Российская литература… Очередной кивок в сторону Америки, где обитают американцы и «несть ни эллина, ни иудея»? Но новые исторические общности не создаются по указке сверху. Полтораста лет понадобилось, чтобы население Америки осознало себя американцами.

Суровые товароведы могут мне возразить: «А как же швейцарская литература? Языка нет, литература – есть». Отвечаю: пример некорректный. В Швейцарии четыре равноправных языка – немецкий, французский, итальянский и ретороманский. Если писавшего по-немецки Фридриха Дюрренматта назвать немецким писателем, а Филиппа Жакоте – французским, то страна лишится литературы, а библиотекари всего мира от растерянности сойдут с ума.

Другой пример – американская литература. Американского языка не было и нет, а великая литература есть. Друзья мои, дело в том, что вся американская литература написана по-английски! Если назвать ее английской литературой, то как нам отличить Байрона от По, а Моэма от Фицджеральда? То же самое и с австралийской, аргентинской, бразильской литературами.

В России же люди пишут и на удмуртском, и на татарском, и на якутском языках. Соответственно существуют удмуртская, татарская, якутская и прочие литературы. И называются они отнюдь не российской литературой. Получается, что выдуманная «российская» литература тождественна старой доброй русской литературе. Зачем же множить сущности? Зачем огород городить? Из чувства какой-то небывалой политкорректности? Чтобы не обиделись «тунгус и друг степей калмык»?

Но это глупость неслыханная. Любому вменяемому человеку ясно, что язык больше одной отдельно взятой нации. Есть русский поэт Юрий Кузнецов, есть русский поэт Иосиф Бродский, есть русский поэт Геннадий Айги… Прикажете называть их российскими? Зачем? С какой целью? Подчеркнуть «нерусскость» двух последних? Как говорил Остап Бендер, за такие штуки морду бить надо.

Между прочим, в советские времена с линнеевской точностью классифицировали: русский советский поэт Александр Твардовский, татарский советский поэт Муса Джалиль, аварский (заметьте: даже не дагестанский) советский поэт Расул Гамзатов… И все были довольны – и писатели, и читатели, и библиотекари. Я намеренно ограничил примеры пределами РСФСР. А ведь была еще литература на языках народов СССР…

Если по каким-то причинам кому-то не нравятся слова «русский», «русская», используйте термин «отечественная литература». Все же грамотней будет. Еще раз повторяю: российской литературы в природе не существует. Не лишайте нас возможности благороднейшей из эмиграций – эмиграции в родной язык.

На днях я услышал, как телевизионная корреспондентша прощебетала в эфире: «российский писатель Пушкин». Это уж полный привет. Предлагаю теперь сказки вышеупомянутого писателя отредактировать следующим образом: «Российский дух! Россией пахнет!» Дотолерантились же американцы до изъятия книг Марка Твена из школьных библиотек. За неоднократное использование автором словосочетания «глупый негр». А мы чем хуже?