Судебные извещения приходят и уходят в никуда

Почтовая доставка на российских просторах по-прежнему дело небыстрое. Фото РИА Новости

Верховный суд (ВС) РФ опять запретил нижестоящим инстанциям бюрократический подход к информированию сторон процесса. Судам, мол, необходимо внимательно относиться к механизму официальных извещений. И не принимать на веру формальную отчетность почтовых служб, в которой нередко встречаются объективно необъяснимые данные. Однако эксперты «НГ» напомнили, что перезревшую проблему несвоевременного уведомления решать не спешит ни одна госструктура. Например, собственно судей, похоже, устраивает сложившаяся ситуация, поскольку неприятности претерпевают только те самые стороны.

ВС в очередной раз пояснил, что недостаточно лишь направить извещения участникам процесса. Надо еще и убедиться в том, что подобающие адресаты их получили, причем своевременно. Однако в реальности суды часто признают стороны – особенно если это обычные граждане – уведомленными о начале судебного заседания, опираясь лишь на данные почтовых служб. А те нередко не соответствуют действительности.

Именно это и случилось в том деле, которое было рассмотрено ВС. В арбитраже оспаривалось несколько сделок, и суды ориентировались на информацию с почтового сайта. Было признано, что гражданина известили как положено, но тот настаивал, что ничего не получил, а потому и не явился на заседание. В ВС присмотрелись к временным данным и установили, что, судя по отчету об отправлении, судебное письмо было возвращено с отметкой «неудачная попытка вручения» через пять минут после того, как попало в сумку почтальона.

ВС напомнил нижестоящим инстанциям, что безоговорочное доверие к электронным отчетам может привести к нарушению права на защиту. В свою очередь, по закону рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из участников спора, не извещенного надлежащим образом, «считается безусловным основанием для отмены решения суда». Председатель коллегии адвокатов Москвы «Адвокатъ» Андрей Мисаров подтвердил «НГ», что сам нередко наблюдал на официальном сайте буквально в онлайн-режиме подобные чудеса, завершающиеся отметкой «неудачная попытка вручения».

К тому же, согласно приказу почтовой службы от 2024 года, судебные почтовые отправления хранятся всего семь календарных дней и далее возвращаются отправителю. По словам Мисарова, это еще более усложняет проблему: «Получатель, являясь на почту, нередко обнаруживает, что отправление уже возвращено обратно, так что о его содержимом приходится только гадать». При этом судебное законодательство как бы презюмирует, что почта работает корректно и соответственно неполучение извещения свидетельствует о вине самого получателя. Так что ответ почты о том, что вовремя извещенный получатель якобы не пришел за отправлением или отказался от него, для суда достаточное, пусть и формальное, основание считать: процедура уведомления стороны спора произведена надлежащим образом. И это предоставляет суду право рассмотреть спор без участия такой «извещенной» стороны. Ведь по закону сторона, которая не получает уведомлений по месту жительства или расположения, и несет риск соответствующих последствий.

В то же время, отметил Мисаров, возрастающее количество судебных дел и соответствующая нагрузка на судей нередко подталкивает их вообще к формальному соблюдению всей процедуры судопроизводства. Это, например, направление уведомлений по адресам, которые указали стороны, без проверки их актуальности, отказ от истребования дополнительных сведений и доказательств со ссылкой на необходимость соблюдать сроки процесса. ВС, по его словам, в очередной раз был вынужден вмешаться в ту ситуацию, когда «система начинает выполнять не ту функцию, для целей которой она создана, а работать сама на себя». И тогда целью системы становится не разрешение спора между сторонами, а формализм, чтобы только поскорее вынести решение.

Как, в свою очередь, заметил юрист Андрей Лисов, проблема ненадлежащего извещения не то чтобы широко распространена – «она просто повсеместна и уже крайне ядовита». Потому и идут жалобы в ВС, что по факту, конечно, почти всегда бесполезно, но есть мизерный шанс. На вопрос «НГ», как вообще такая ситуация возникла и каким образом ее можно было бы решить, Лисов напомнил, что нынешняя российская система – это прямой наследник системы советской. «Существенно она не поменялась, а в СССР, если кто не помнит, каждый человек имел прописку. Фактически с того места, где он был прописан, он мог уехать только в служебную командировку или в отпуск. И, конечно, на месте работы или службы прекрасно знали, где гражданин находится в данный момент времени», – пояснил он. Если добавить к этому тот факт, что в СССР было почти стопроцентное трудоустройство, то и не могло возникнуть ситуации, когда власть в лице следователя или суда не могла найти человека.

Сейчас же есть только регистрация: «И человек может быть, условно говоря, «прописан» в Подмосковье, работать – в Москве, а в отпуск уезжать к бабушке в деревню под Владивостоком. И где его, спрашивается, искать, если сообщать о своем местонахождении он никому не обязан по закону». Но это, по словам Лисова, есть только первая часть проблемы. Вторая же заключается в том, что реального механизма наказания почтовых служащих, которые со своими задачами не справились, не существует. Вот и в делах, которые приводит в пример ВС, была не только отметка о возвращении через пять минут, но и ситуация, когда почтальон якобы ровно за две минуты отнес письмо стороне спора. «И первое, и второе в городе-миллионнике технически невозможно. То есть мы заведомо понимаем, что это «дутая» работа, сделанная сугубо ради галочки».

Хорошо, подчеркнул Лисов, что оба дела дошли до рассмотрения в ВС, который признал извещения недостоверными и отменил акты нижестоящих инстанций. Однако это если и плюс, то лишь для конкретных лиц. А минус – более глобальный в том, что ВС опять лишь «погрозил пальчиком, напомнив о праве гражданина получить уведомление о начале судебного заседания». Понятно, что для почтовых служащих это не значит ровным счетом ничего, ведь они суду никак не подчинены, наказать их никак невозможно без участия руководства службы, а то этим заниматься не станет – и так работать некому. И ситуация, заметил Лисов, в этой конструкции не изменится, видимо, никогда, потому что изменения никому не нужны: «И суды вполне устраивает сложившееся положение дел, ВС к тому же имеет возможность блеснуть мудростью, ничего конкретного не делая. Да и практикующие юристы, как и почтальоны, без куска хлеба не останутся». И, как подчеркнул Лисов, в проигрыше остаются лишь частные лица и коммерсанты. Так что если никто за исправление ситуации не отвечает, «ожидание положительных перспектив туманно».

Все эксперты, опрошенные «НГ», подтвердили, что проблема ненадлежащего извещения участников процесса – это наиболее системная «болевая точка» судопроизводства. Как заметил адвокат Владимир Шалаев, в коллекции, наверное, каждого судебного юриста есть вопиющие случаи отказов в пересмотре судебных актов из-за ненадлежащего извещения стороны спора. По словам младшего партнера юрфирмы «Ляпунов Терехин и партнеры» Кристины Востриковой, несмотря на отсутствие официальной статистики, об объеме дел, связанных с ненадлежащим извещением, красноречиво свидетельствуют различные факты. Например, тысячи судебных актов ежегодно отменяются именно по этому основанию, а в квалификационные коллегии судей и другие органы судейского сообщества поступает огромное число жалоб как раз на то, что хотя человек не был уведомлен о заседании, решение все равно было вынесено в его отсутствие. Но проблема, по ее словам, заключается не только в том, что извещение банально не пришло.

Вострикова указала на такой пример формального подхода к отправке уведомлений: суд посылает извещение по последнему известному месту жительства, даже если в материалах содержатся данные об актуальном адресе. Нередко истец указывает старые данные ответчика, а суд не предпринимает усилий для их уточнения. Происходит и отправка смс-оповещений на номер, который может быть неактивен. Ну и, конечно, есть сложности с получением извещений на почте: они отправляются простым письмом по «почтовому адресу», который может не соответствовать реальному. «Также письмо может быть утеряно, не вручено из-за отсутствия адресата и т.д. Суд, получив извещение о невручении, часто ограничивается этим и выносит заочное решение», – подчеркнула Вострикова. Она связывает нарушение правил о надлежащем извещении в первую очередь с очень высокой нагрузкой на суды и кадровым дефицитом, особенно среди низовых работников. Ведь извещениями, как правило, занимаются помощники судей или секретари судебных заседаний, а не у всех судей в штате имеются указанные сотрудники.

Руководитель практики интеллектуальной собственности юрфирмы «Интеллектуальный капитал» Василий Зуев указал, что довольно часто встречаются случаи, когда ответчик узнает о процессе только на стадии исполнения судебного акта. Например, когда с его счетов начинают списывать средства или когда на эти счета накладывают аресты в рамках исполнительного производства. Это во многом обусловлено формальностью места регистрации компаний и предпринимателей, когда в базе значится один адрес, а фактически организация или предприниматель там не находятся. В такой ситуации судебные извещения либо не приходят вовсе, либо доставляются с большой задержкой. Усугубляет ситуацию и «загруженность» почтовых служб, тем более, что их работа по-прежнему оставляет желать лучшего. По словам Зуева, сотрудники почты, похоже, часто «оптимизируют» процесс обработки писем, забывая или не вовремя проставляя необходимые отметки. А все это может явиться причиной отмены судебного акта по безусловному основанию – ненадлежащее извещение стороны.

При этом, настаивает он, часто суды, наоборот, тщательно проверяют доводы стороны по поводу отметок на извещениях. «В моей практике были случаи, когда суды апелляции и кассации подробно изучали надписи на конверте, делали запросы о движении письма в отделении почты и отклоняли доводы о ненадлежащем извещении, как неподтвержденные материалами дела», – сообщил «НГ» Зуев. Поэтому, по его мнению, говорить о постоянном формализме со стороны судов не стоит. Гораздо больше вопросов есть именно к унификации и стандартизации процесса обработки корреспонденции почтовыми службами.