Игорь Филиппов
Фото Reuters
Как известно, слово «философ» означает «любящий мудрость», или попросту мудрец. Но философами называют также выпускников философских факультетов, получивших соответствующий диплом. Значит ли это, что все они мудрецы? Вряд ли. Подавляющее большинство из них имеют представление о философии, ее истории и проблематике, не более того. Но в определенном – окказиональном, как сказал бы лингвист, то есть особом случае они все философы, даже безнадежные троечники. Ничего похожего нет, когда речь идет о дипломированных представителях едва ли не любой другой профессии – историках, экономистах, физиках, биологах, даже инженерах, хотя последнее слово того же корня, что и слово «гений». В этом ряду конкуренцию слову «философ» может составить разве что «психолог».
Так же и в мире политики. Кто такие демократы? В общепринятом значении слова – это сторонники идеи народовластия. В расширительном смысле это также люди, не отделяющие себя от народа и ведущие себя «демократически». В последние годы из-за участившихся сбоев в механизме демократических систем различных стран мира идея демократии несколько поблекла и растеряла многих сторонников. Главную роль в этом сыграл все более частый приход к власти (формально демократическим путем) людей случайных, никчемных, неумных и потому особо опасных. И все же для большинства населения планеты слово «демократ» продолжает обозначать что-то несомненно положительное.
Но демократами называют также членов или сторонников политических партий, именующих себя демократическими, например Демократической партии США. Значит ли это, что их соперники в борьбе за власть, прежде всего республиканцы, демократами считаться не могут? Барри Голдуотер, кандидат Республиканской партии на президентских выборах 1964 года, проигравший их Линдону Джонсону, любил напоминать, что в Конституции США слово «демократия» отсутствует, и повторял, что США – не демократия, а республика.
Однако сегодня мало кто из республиканцев решится педалировать эту мысль – негоже замахиваться на демократию! Политические доктрины двух партий не столь уж различны, как и их реальная политика. Но в отличие от слова «демократ», слово «республиканец» в наши дни лишено оценочного оттенка и сопутствующей смысловой и эмоциональной нагрузки.
А члены и сторонники Демократической партии США в самом деле являются демократами? Ведь это та самая партия, которая в ряде контролируемых ею штатов, например в Калифорнии, добилась принятия законов, разрешающих голосовать на выборах без предъявления каких-либо документов, удостоверяющих личность, и этот бедлам выдается за высшее проявление демократии. Та самая партия, которая не комплексует по поводу того, что в списках избирателей, составляемых в этих штатах, из раза в раз фигурируют люди, давным-давно умершие, а голосование по почте не контролируется никак. Та самая партия, которая всеми правдами и неправдами привела в Белый дом малокомпетентного человека с прогрессирующей деменцией, не способного управлять страной. А ведь главный смысл демократии в том, чтобы с помощью честных выборов обеспечить приход к власти самых достойных, лучших из лучших.
Впрочем, американцы вправе называть сторонников этой партии как им вздумается, в том числе демократами, но зачем же нам делать то же самое, укореняя в своем сознании, что они демократы не в техническом, а в общепринятом и однозначно положительном смысле слова? Не лучше ли называть их «сторонниками Демократической партии» или даже Демпартии? Было бы корректнее, да и возразить на это нечего.
Добавление к слову «демократия» какого-то определения далеко не всегда проясняет ситуацию. Вот, например, Христианско-демократический союз ФРГ. Его лидеров и сторонников у нас принято называть христианскими демократами. А они действительно демократы? Это же та самая партия, что выступает за запрет своего главного конкурента – конституционную партию «Альтернатива для Германии», обладающую второй по численности после ХДС фракцией в Бундестаге. И что – для руководителей этой партии действительно, не на словах, важны христианские заповеди? Ведь речь идет о партии, которая (наряду со многими другими, но их лидеры хотя бы не называют себя христианскими демократами) проигнорировала массовое убийство мирных людей, в том числе детей, и в Донбассе, и на Ближнем Востоке. Даже христиан.
Основатель ХДС Конрад Аденауэр был не ангелом, но нацизм он отверг прежде всего как христианин, а после войны, создавая единую партию католиков и протестантов ФРГ, да и саму Западную Германию, руководствовался далеко не в последнюю очередь идеями христианства. Сегодня о них напоминают лишь ритуальная отсылка в партийной программе к христианским ценностям и партийная этикетка. Пускай. Это не наше дело. Но нам-то зачем величать членов этой партии христианами и демократами? У ХДС хорошая этикетка, но сейчас она скорее вводит в заблуждение. Так не правильнее ли говорить именно о ХДС и хадээсовцах?
Дело, конечно, не только в названиях политических партий. К сожалению, в России слишком часто повторяют чуждые нам обозначения самых разных явлений, вероятно, не всегда отдавая себе отчет в смысле того, что повторяют. Еще совсем недавно, даже после февраля 2022 года, на нашем телевидении то и дело звучала аббревиатура АТО, придуманная в Киеве для обозначения военных действий против повстанцев Донбасса. Зона АТО и т.д. Или перед нами все-таки пример идеологической контрабанды?
Неужели, произнося эту аббревиатуру, АТО, у нас кто-то и вправду считал донбассцев террористами? В чем проявлялся терроризм донбассцев? В Киеве так и не привели ни одного примера совершенного ими теракта, но охотно признавали, что стоят за убийством в 2018 году в кафе «Сепар» военного и политического лидера самопровозглашенной Донецкой народной республики Александр Захарченко и за другими терактами против жителей Донбасса. Тем не менее в нашей стране нашлись люди, фактически называвшие их террористами, притом публично.
Обвинять в этом тех, кто на Украине отвечает за пропаганду, не стоит. Это грязная работа с грязными целями. Ну, а мы-то что ж? Неужели нельзя более ответственно относиться к тому, что говоришь? Нужна же какая-то мыслительная и словесная гигиена! И неужели, если кто-то повторяет такую гнусность, нет никого, кто мог бы его сразу же одернуть да и пристыдить?
Пора понять, что слова имеют силу. Мышление вне языка невозможно. Поэтому, употребляя те или иные значимые слова, мы задаем параметры своим мыслям, а в конечном счете – и своим действиям. И дело не только в словах, но и в том, каким они наполнены смыслом и в каком контексте употребляются. Бездумное, инерционное повторение слов и выражений, пришедших к нам из других языков, культур и стран, нередко в других, чем у нас, значениях, а то и просто неприемлемых, неизбежно путает наше сознание. А это опасно.
Константин Ремчуков