Екатерина Трифонова
Сотрудники уголовно-исполнительных инспекций имеют право внезапно проверить своих подопечных. Фото с сайта www.fsin.gov.ru
В Госдуме не спешат с решением по законопроекту об ограничении испытательного срока для осужденных условно. Сейчас человек уже может отбыть наказание, но остаться под контролем Уголовно-исполнительной инспекции (УИИ). Для него сохранятся как различные ограничения, так и риск оказаться за решеткой за их нарушение. У этой инициативы явно нет шансов на утверждение, поскольку государство не откажется от надзора за гражданами, имевшими проблемы с законом. Эксперты «НГ» считают, что комплексная реформа института условного осуждения все-таки необходима.
Предложение поправить ст. 73 Уголовного кодекса (УК) РФ об условном осуждении внесла депутат из КПРФ Анжелика Глазкова. Однако комитет Госдумы по законодательству не спешит приступать к работе над документом.
Глазкова в своем законотворчестве специализируется в том числе на уголовно-процессуальной сфере, наверное, и по личным причинам. В 2021 году ее супруг, когда-то лидер движения «За новый социализм» Николай Платошкин был условно осужден по экстремистской статье на пять лет. Впрочем, ни одна из инициатив Глазковой так и не была принята, и никакая из них, похоже, даже не получала поддержки в ее фракции. Судя по всему, та же перспектива ожидает и предложение ограничить длительность испытательного срока при условном осуждении. Дескать, он не должен превышать самого срока условного лишения свободы, назначенного судом.
На проект уже поступили отрицательные отзывы правительства и Верховного суда (ВС) РФ. Кабинет министров указывает, что сокращение испытательного срока снизит мотивацию осужденных к исправлению и затруднит возмещение ими ущерба от своих преступлений. ВС подчеркивает, что поправка Глазковой не устранит правовую неопределенность, поскольку не регулирует нижние и верхние пределы испытательного срока. Однако эксперты, опрошенные «НГ», считают, что законопроект затрагивает действительно важную проблему, в целом ее, конечно, не решая.
Адвокат Алексей Гавришев подтвердил «НГ», что проблема эта вполне реальная. Сейчас, согласно той же ст. 73 УК, испытательный срок слабо связан с самим сроком лишения свободы. По нетяжким составам люди получают условно год или полтора, а испытательный срок им ставят на три–пять лет. Формально ВС, конечно, давно объяснил, что испытательный срок – это не наказание, но по факту человек в течение нескольких лет находится под контролем УИИ. Бывший условно осужденный по-прежнему обязан регулярно отмечаться у инспектора, не менять место жительства без его согласия, соблюдать и иные ограничения. При любом же нарушении ему могут «реанимировать» реальную посадку. По мнению Гавришева, это очевидный перекос в сторону репрессивности. Поэтому поправка к ст. 73 вполне логична: если суд посчитал, что справедливо дать, положим, два года, то государство не должно держать человека «на крючке» три–пять лет только потому, что вынесено условное осуждение. Ведь тогда это из гуманной альтернативы тюрьме превращается в более растянутую во времени форму контроля, что «затрагивает сразу несколько конституционных ценностей: соразмерность вмешательства, реабилитационную функцию наказания и право на свободное передвижение и труд».
На вопрос «НГ», как объяснить резко негативные отзывы правительства и ВС, Гавришев заметил: государство смотрит на задачу утилитарно, считая длительный испытательный срок удобным инструментом давления. На этом сроке «висят» и возмещение вреда, и примирение с потерпевшими, и контроль и надзор за образом жизни условно осужденного. Так что чем срок длиннее, тем дольше в государственных руках остаются рычаги воздействия на человека – продление испытательного срока или отмена условного осуждения с последующей отправкой в колонию. С точки зрения властей, полагает Гавришев, раз система и так работает, то любое ее упрощение в пользу осужденных может создать риск роста преступности.
Однако, хотя шансы на прохождение законопроекта в Госдуме невысоки, тема «чрезмерных испытательных сроков» понятна и обществу, и адвокатскому сообществу, заметил Гавришев. По его словам, компромиссным вариантом может стать, например, привязка испытательного срока к категории преступления и возможность мотивированно делать его более продолжительным, чем срок лишения свободы, только по тяжким и особо тяжким составам. Либо же ввести механизм «ускоренного» снятия условной судимости при безупречном поведении человека и полном возмещении вреда. Если же посмотреть еще шире, то проблем вообще несколько. Скажем, нет четкой логики в соотношении между испытательным сроком, сроками погашения судимости и возможностью условно-досрочного освобождения по реальным приговорам. Практика продления испытательного срока при формальных нарушениях тоже местами чрезмерно жесткая. «Я бы пошел по пути большей индивидуализации, ввел бы понятный механизм «кредитов», то есть частичное сокращение испытательного срока после реального возмещения вреда, за трудоустройство и участие в программах ресоциализации», – подчеркнул Гавришев. И тогда условное осуждение перестало бы быть просто растянутым во времени страхом лишиться свободы и опять стало бы тем, чем оно и должно быть по идее, – шансом быстро вернуться к нормальной жизни.
По словам юриста Ивана Курбакова, инициатива на первый взгляд выглядит логичной: если условное осуждение – это не наказание в полном смысле этого слова, что, кстати, подтверждается постановлением пленума ВС РФ от 22.12.2015 № 58, то почему испытательный срок может превышать срок лишения свободы, назначенный судом? Проблема эта, пояснил он «НГ», имеет несколько аспектов. Во-первых, если и испытательный срок не является наказанием, то его превышение над сроком лишения свободы создает диспропорцию в ограничении прав осужденного, «противоречит принципу справедливости наказания, закрепленному в ст. 6 УК РФ». Во-вторых, такой длительный испытательный срок может восприниматься как дополнительное наказание, а это подрывает уже саму идею условного осуждения как меры, направленной на исправление без изоляции от общества. В-третьих, чрезмерный испытательный срок может затруднять социальную адаптацию, особенно если осужденный уже отбыл свой срок лишения свободы.
Однако, хотя идея ограничить испытательный срок сроком лишения свободы, который назначен судом, на первый взгляд и кажется справедливой, проблема на самом деле гораздо глубже, и предлагаемое решение не учитывает ее нескольких важных нюансов. Кстати, Курбаков считает, что депутат Глазкова могла обратить внимание на ситуацию в связи с ростом доли условных осуждений за последние 10–15 лет, судя по данным Судебного департамента при ВС РФ, и увеличением количества жалоб от осужденных. Он напомнил, что цель испытательного срока заключается не только в контроле поведения осужденного, но и в предоставлении ему времени для исправления. Так что если срок будет ограничен, то осужденному этого времени может и не хватить.
При этом, согласно, например, ч. 2 ст. 74 УК, суд может продлить испытательный срок в случае нарушений. Ограничение же максимального срока может лишить суд возможности гибко отреагировать на поведение осужденного. А когда осужденные не могут сразу возместить причиненный ими вред, то длительный испытательный срок дает им дополнительное время на это. Так что ограничение может еще и ущемлять права потерпевших. Курбаков надеется, что дискуссия вокруг данной проблемы станет «толчком для более глубокой реформы института условного осуждения». В нем существуют и другие системные проблемы, требующие внимания. Это и неопределенность критериев исправления, и отсутствие индивидуального подхода, и слабый контроль над исполнением обязанностей, когда УИИ перегружены и реального надзора фактически нет, и трудности с трудоустройством у находящихся на испытательном сроке. Поэтому, настаивает Курбаков, требуется установить градацию испытательных сроков в зависимости от тяжести преступления, личности осужденного и его социального положения. Нужен и перечень объективных показателей, по которым суд мог бы оценивать ход исправления осужденного. Следовало бы внедрить и «электронный мониторинг для осужденных с высоким риском рецидива». И конечно, заявил он, необходимо обязать суды мотивировать назначение того или иного испытательного срока с учетом всех обстоятельств дела. А еще «ввести обязательное обоснование продления испытательного срока в случае нарушений».
